Премьера в ТЮЗе
Газета «Казахстанская правда»
Эдуард Джилкибаев
21 апреля 2005г.
Премьерным спектаклем по шекспировской комедии «Двенадцатая ночь» завершает свои предъюбилейный сезон Государственный Академический Русский театр для детей и юношества имени Н. Сац.
Алматинские театралы не могли не заметить решительного вторжения великого английского драматурга в местный репертуар. Одна за другой появлялись красочные афиши с названиями всемирно прославленных шедевров: «Гамлет», «Король Лир», «Макбет». Да и понятно: «времена не выбирают», но во дни сомнений и тягостных раздумий человек в надежде обрести прочную духовную и нравственную опору поневоле обращается к произведениям трагедийного характера.
Однако в русском ТЮЗе имени Н. Сац вдохновились словами земляков великого драматурга: «Среди произведений Шекспира есть творения более великие, но нет ничего более очаровательного» — и поставили «Двенадцатую ночь».
Итак, занавес!.. Режиссер-постановщик Г. Ефимова, старательно сохранив перипетии излюбленного средневекового сюжета с близнецами (кстати, первоисточник комедии тот же, что и для трагедии «Ромео и Джульетта», а именно: книга новелл Маттео Банделло), не упустила малейшей возможности максимально «отработать» любую ситуацию, позволяющую артистам блеснуть комедийным дарованием.И актеры не преминули этим замечательным шансом воспользоваться. В компании комических персонажей звезда первой величины — графский управитель Мальволио (Е. Жуманов). Напыщенный и самовлюбленный сверх всякой меры человек, он абсолютно слеп в своем непонимании того, что происходит вокруг. Обидчивый, капризный, жеманный щеголь, безнадежно, но весьма напористо домогающийся благосклонности своей госпожи, Мальволио даже воспаряет в сумасшедших грезах о графском титуле. Сколько тончайших нюансов в превосходном исполнении, казалось бы, монотонно-однозначной роли. И справедливо, хотя и парадоксально, что зрители от души полюбили незадачливого, а все-таки симпатичного чудака. Чем-то похожи мы на него в повседневной жизни,наверное.
Очень смешны два закадычных друга, товарищи по застольям и лихим шалостям — сэр Тоби Белч (Г. Ефимов) и сэр Эндрю Эгьючийк (Т. Восилов). По сути дела. сэр Тоби, как и шекспировский Фальстаф из «Генриха IV», полнокровный весельчак,всегда готовый пропустить крупный глоток-другой горячительного, бесшабашный заводила, обожающий крутые розыгрыши и прочие небезобидные каверзы (иногда они заканчиваются для него весьма болезненно). На свои могучие плечи сэр Тоби, можно сказать, добровольно принял обязанность нести объединяющее комедийное начало в спектакле. И довольно-таки неплохо с этим справился, правда, слишком быстро поверив в окончательную завершенность «работы актера над ролью», если воспользоваться точным выражением Константина Сергеевича Станиславского.
Еще одной бесспорной удачей в творческой биографии Т. Восилова, хорошо памятного зрителям по блистательному Хлестакову, надо признать нынешнего сэра Эндрю, жалкого, трусоватого искателя приключений, не брезгающего неумеренной похвальбой, чуть-чуть не погибшего от страха в фальшивом поединке. Персонаж Т. Восилова — весьма чувствительная натура: его стихия — мадригалы и серенады, что не мешает ему оставаться верным соратником и собутыльником сэра Тоби. Комедийная пластика талантливого актера многогранна, почти всегда остра и убедительна. Как правило, выход сэра Эндрю сопровождает громкий дружный хохот в зрительном зале. Следует только избегать повторов: стихия смешного таковых не терпит.
Замыкает великолепную комедийную четверку Д. Скирта — шут Фесте. Это не первая шекспировская роль серьезного артиста. Он играл и Гамлета, и совсем недавно (декабрьская премьера в Немецком театре) Макбета. Д. Скирта-комик столь же интересен, сколь и трагик. Репризно-бенефисная линия проведена в спектакле безупречно, Но к режиссерскому замыслу актер прибавил и нечто свое. Оно не так быстро осознается, однако несомненная сокровенность собственных чувств и помыслов этого вовсе не второстепенного (в исполнении- Д. Скирты) персонажа заставляет помнить его долгое время после окончания спектакля. Весьма тонкая, обдуманная игра. Шут — скептически настроенный философ, шут — нравственный наставник в маске записного остроумца: нельзя не поблагодарить артиста за еще одно участие в современной Шекспириане.
Как мне показалось, Г. Ефимова излишне — да еще с железной последовательностью, достойной лучшего применения, — увлеклась не очень-то и верной концепцией «комедии во что бы то ни стало». А в «Двенадцатой ночи», между прочим, сошлись два жанра — итальянской комедии дель арте и высокой комедии. Вторая и была суровой режиссерской рукой не то чтобы «ампутирована», но заметно потеснена. Вот почему замечательная артистка И. Арнаутова — Виола (она же Цезарио) добросовестно доносила текст, но безвозвратно утратила обаятельный магнетизм шекспировской лирической героини. Имеются и прочие немалые потери: в частности, графиня Оливия (И. Коржева) даже не вспоминает, что она как-никак особа аристократического происхождения, и не к лицу ей, даже смертельно влюбленной в неотразимого Цезарио, повадки малограмотной простолюдинки. Соответственно второстепенными действующими лицами, чисто служебными фигурами почувствовали себя В. Ашанин (герцог Орсино), В. Крылов (капитан Антонио) и прочие исполнители. Так и играли.
Со всем тем веселого Шекспира было вдоволь и даже больше, а успеху энергичного, весьма темпового (за исключением финала) спектакля содействовали и прекрасно передающая аромат изысканной старины музыка композитора С. Еркимбекова, и тщательная работа сценографа и художника по костюмам В. Пономарева (даже программка весьма элегантна). Как здесь не сказать, что победителей (а то, что «Двенадцатая ночь» — несомненная победа театра, впрочем, оставляющая простор для совершенствования, очевидно) не судят. Им аплодируют, им преподносят цветы. Что и произошло на премьерном представлении. Одна из комедий Шекспира носит название «Как! вам это понравилось». О «Двенадцатой ночи» в театре юного зрителя имени Н. Сац с уверенностью и уважением к классическим ориентирам создателей спектакля смело можно сказать: «Нам это понравилось!».
|