Театр одного охотника
Ирина Климан,
Журнал «Эксперт Казахстан»,
21-27 апреля 2008г.
Театральная постановка, равновеликая талантливой пьесе, предполагает выверенность характеров и оригинального сценического языка. Но даже при их отсутствии спектакль можно вытянуть за счет верности тексту.
Именно так, похоже, поступил в своей дебютной режиссерской работе артист Государственного академического русского театра для детей и юношества им. Н. Сац Дмитрий Скирта. В спектакле «Утиная охота» (по пьесе Александра Вампилова) он выступил не только как режиссер, но и сыграл главную роль – Зилова. «Проблема Зилова – проблема одиночества – очень современна для моего поколения», – заметил сам артист, человек средних лет.
Надо сказать, что все переживания своего героя Дмитрий Скирта сыграл убедительно. По ходу пьесы Зилов последовательно теряет отца, ребенка, жену и любовницу и, оставшись один, вынужден заново оценивать свою жизнь. Это легкомысленный, но неглупый человек, бабник и софист, для которого жизнь обретает экзистенциальный смысл только на утиной охоте. Родители, семья и чувства людей превращаются в разменную монету, а подготовка к охоте – единственно значимой реальностью. Дело в том, что Зилов разочаровался в действительности и хорошо знает цену окружающим. Дмитрий Скирта прекрасно передает перепады настроения Зилова, полноценно играет интонациями, мимикой и жестами и вообще держит ритм и энергетику всего спектакля.
Но яркость образа Зилова оборачивается тусклостью других персонажей. Герой Скирты попросту забивает их, и драматический накал постановки, возникающий во взаимоотношениях героев, теряется. Заметнее всего дисбаланс между героями в паре Зилов – Официант: по Вампилову, последний должен быть сильнее Зилова (недаром тот видит в Официанте авторитета для себя), а герою Андрея Пасаженникова не хватает ни осанки, ни чувства бесконечного превосходства над окружающими, ни холодной жестокости в манерах и голосе. Остальные персонажи тоже выглядят стерто: проработанностью образа не могут похвастаться ни трусоватый интеллигент Саяпин (Юрий Гнусарев), ни наивная провинциалка Ирина (Любовь Довбань). «Неформальность» одного из друзей Зилова, Кузакова (Виталий Куприянов), проявляется лишь в прическе под битлов и жакете с кожаными заплатками на локтях.
Еще одна беда всех второстепенных персонажей – недостаточная естественность движений и интонаций. Возможно, актеры просто не успели врасти в свои роли: спектакль готовился всего один месяц. Впрочем, по ходу действия попадаются приятные исключения: например, когда жена Зилова Галина (Ольга Бобрик), несколько раз во время семейной ссоры поднимает на него глаза, ее взгляд замечательно смягчается, переходя от горького к нежному. Забавна постоянно меняющая парики Валерия (Галина Табала) – манерами и интонацией она напоминает Наталью Крачковскую в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», а Кушак (Ильяс Турманов) похож на обокраденного Шпака из этой же кинокартины. Даже говорит с похожими придыханиями.
Что касается сценического оформления, то оно вызывает недоумение. Складывается впечатление, что режиссер и художник-постановщик (Владимир Пономарев) работали параллельно и друг с другом не советовались. Так, например, на столе лежит стопка тетрадей, но Галина (по пьесе – учительница) ни разу их не касается. Только Зилов вырывает из тетрадки листок, чтобы написать свою предсмертную записку. Непонятен смысл белых отпечатков ладоней, которыми разрисованы стеклянная дверь и окно в комнате Зилова. Они выпадают из контекста: герои на них вообще не обращают внимания. Даже режиссер и тот затруднился объяснить существование отпечатков и порекомендовал обратиться к художнику. Сильным сценическим решением можно назвать только использование резиновой лодки. В начале спектакля она загримирована пледом под тахту, затем, во время ссоры Зилова с женой, лодка, поставленная стоймя, изображает закрытую балконную дверь, а в финале становится местом, облюбованным Зиловым для суицида. Видя его, приготовившегося нажать на курок, поневоле вспоминаешь древние захоронения в ладьях.
Но, как кажется, самая большая проблема спектакля не в отсутствии гармоничных актерских ансамблей и недопродуманной сценографии, а в неясности адресата. Несмотря на заявление режиссера, что проблемы, поставленные Вампиловым в советском 1968?м году, свойственны настоящему времени, постановка не кажется современной: образам персонажей не хватает той вневременности, которая делает их актуальными для представителей разных поколений и культур.
Впрочем, если хочется посмотреть на сцене Вампилова, сходить стоит: постановка неплоха, а главное – сама пьеса хороша.
|